В отцовском голосе прозвучало столько горечи, что Гастона пробрал озноб. Вот, черти узурпаторские! Неужели, вновь обретенный родитель таки желает сделать то, что не удалось бабушке? Хочет свергнуть нынешнюю династию правителей и… хм… посадить на трон кого-то достойного? Или же он планирует там обосноваться сам?

- Ты хочешь стать императором? – спросил Гастон прямо.

Ни к чему догадки и увертки. Надоела неопределенность.

- Не хочу. Но наша семья подвела эту страну. Нам всё и исправлять, Гейб. Нам с тобой. Я ничего этого не планировал, когда отправился в путешествие. Хотел увидеть родные места. Но всё изменилось. Мы с Андре попали в беду. Не стану сейчас вдаваться в подробности. Будет время всё обсудить. Спасли меня монахи. Подобрали полумертвого и выходили. Понравилось мне с ними. Так и остался. Сначала при монастыре служил, а потом начал по стране ездить с другим монахом – братом Бернардом. Обходя дом за домом (и хижины, и замки) я многое узнал об Эндории, многое понял. Осознал собственное предназначение. Но императора и его наследника так просто не победить. Их защищает особенная магия. Один медальон с ней не справится. Нужно хотя бы два из трёх. А раз мы теперь вместе, значит, настала пора действовать. Ты готов покинуть стены темницы и начать путь к трону, Гейб?

Гастон растерянно кивнул. А что тут отвечать? Что бежать на волю готов хоть сию секунду, а вот освобождать целую страну – не очень? Лучше повременить со столь важными откровениями и решать проблемы одну за другой.

- Как выберемся, сразу же покинем столицу, - продолжал Габриэль-старший. – Мои люди ждут за ее пределами. Там спокойно всё обсудим и…

- Мне сначала жену найти надо, - перебил Гастон отца. – Я ж ее на пару часов только оставил. Она у меня бедовая, могла в неприятности попасть.

- Ты женат? – изумился Габриэль-старший. – Надо же. А давно ли был мальчик. Какая она? Красивая и умная, верно?

- Угу, - пробормотал Гастон. Не скажешь же, что только по ночам женушка предстает красивой девицей, а днем… днем как придется…

- И как зовут мою невестку? – спросил отец зачарованно.

- Лизетта.

Имя прозвучало всё равно, что гром. Лис Андре вскочил и издал рычание, похожее на волчье. А на лице Габриэля-старшего отразилась мука, будто на него обрушились все беды мира разом.

- Лизетта, - повторил он хрипло и горестно. – Лизетта Бельтрами?

- Ну да, - подтвердил Гастон растерянно.

- О, Гейб! – отец схватил его за ворот платья и встряхнул. – Серьезно?! Ты женился на принцессе Ромине?! На оборотне?!

Гастон с шумом выдохнул воздух. Вот, балда! Настоящий папенька приходился лучшим другом алманскому императору. Конечно же, он знает, под каким именем тот спрятал старшую дочь. С другой стороны, к чему эта паника? Ну, женился. И что? Брак с оборотнем – не самая страшная в жизни напасть, как показывает практика. Уж лучше Лизетта, чем Сабина, развлекающаяся в постели герцога.

- Что же ты наделал, Гейб! Что же ты наделал! – повторял отец, тряся сына. – Ты женился на Ромине и свел на нет все наши жертвы!

- Но я не поним…

- Разумеется, не понимаешь! Тебе нельзя было пересекаться с Роминой! Ни при каких обстоятельствах! Этой девчонке суждено стать причиной твоей гибели!

****

Лизетта спала беспокойно. Снился дом. Настоящий дом. Императорский дворец.

Она была жеребенком. Совсем маленьким. Тонкие ножки едва держали ее, копыта норовили разъехаться в стороны, а сердечко трепыхалось от страха. Пугала звенящая тишина, что господствовала в зале, в котором ее оставили одну-одинешеньку.

Но вдруг раздался шорох.

Из-за шторы, что полностью закрывала окно, выглянул мальчик.

«Лошадка», - протянул он заинтересованно и сполз с подоконника.

Подошел ближе и бесстрашно протянул руку. Лизетта собралась, было, фыркнуть, но в последний момент передумала. Потерлась головой о детскую ладошку. Мягкую, теплую…

«Габриэль!»

В дверях стояла чародейка Кара. Белая, как снег.

«О, боги! Что же ты наделал, Габриэль! Что же ты наделал!»

- Просыпайся. Ромина, просыпайся.

Голос Дины варварски выдернул из сна. Лизетта села, потирая занывшие виски.

Кровь пульсировал, в ушах звенело. Ну, и сон!

Вот только не сон это вовсе. А детское воспоминание. Забытое.

«Вы с Габриэлем давно друг другу предсказаны…»

Так сказала Дина накануне, а папенька-император однажды поведал, что по поручению ведьмы Клодильды собрал толпу мальчишек. Мол, кого первого Лизетта-жеребенок к себе подпустит, тот и будущий супруг. Увы, никто не подошел. Не подошел, потому что… потому что в зале тайно успел побывать еще один мальчик. Мальчик, которому маленький оборотень разрешил себя погладить…

Глава 21. Обмен

Голова шла кругом. Гастон отказывался верить в услышанное. Безумие. Сущее безумие!

Ведьма Клотильда велела собрать мальчиков, чтобы определить суженного принцессы Ромины. Но никто не подошел. А всё потому, что он прятался в зале за шторой и успел погладить «лошадку» раньше. Однако родители скрыли это от императорской четы и, более того, инсценировали смерть сына, а заодно стерли ему память о первых пяти годах жизни. Предпочли отдать другой семье, нежели согласиться на брак с оборотнем.

- Очень мудрое решение, - съязвил Гастон, хотя с вновь обретенным отцом не следовало говорить в подобном тоне.

- Я был против, но твоя мать сделала по-своему, - напомнил Габриэль-старший. – Я считал, что способ защиты она выбрала неверный. Однако спрятать тебя от императорской дочки следовало. И как можно дальше.

Гастон всплеснул руками, с трудом сдерживая гневную тираду.

- А толку? – спросил он тихо. – Я всё равно на ней женился. Это судьба.

Отцу не понравилось такое определение.

- Никакая это не судьба! – возмутился он.

- А что? Совпадение? – Гастон горько засмеялся. – Ну да, это чистейшее совпадение, что Его светлости герцогу Себастьену захотелось прокатиться на коне по замку в чем мать родила. А герцогу-папеньке – отправить нас обоих в глушь, где Лизетту прятали. А мне…. мне – предложить идиотскую идею украсть для светлости невесту. Ту самую невесту, от которой, оказывается, меня с детских лет прятали. Сплошные совпадения!

Габриэль-старший слушал, широко раскрыв глаза, и явно не понимал и половины сказанного сыном. Разумеется, откуда ему знать о семействе Винзуров, их младшем непутевом отпрыске и похищении девицы из красного замка.

- Не понимаю, к чему все эти сложности? – продолжил Гастон, отчаянно пряча гнев. – Женился бы я на Лизетте, снял бы проклятье. Она не уродина. И ума хватает. Может, коли б мы выросли вместе, относились бы друг к другу по-человечески. Вдруг и любви б место нашлось? И жизнь бы сложилась…

Габриэль-старший устало провел рукой по лицу.

- Ты что меня не слушаешь, Гейб? Ничего бы у тебя не сложилось. Клотильда предсказала, что муж принцессы Ромины освободит ее от проклятья, а сам… сам… В общем, погубит его эгоистичная девчонка. Подставит под удар. Смертельный удар. Так что в этом союзе предполагалась польза лишь для одного. И это не ты, Гейб…

Почудилось, в комнатушке целителя обрушился потолок. А он – Гастон – лежит придавленный обломками и задыхается. Вот, значит, как! Это «хорошо» алманский император придумал. Собрать мальчишек малолетних, заведомо зная, что готовит одного из них на заклание. Отцовское желание помочь дочке-оборотню любому понятно. Но не ценой же невинной жизни.

Вот только…

Только Гастон не верил, что Лизетта способна его погубить. Тем более, намеренно. Да, она – взбалмошная девчонка, вечно организовывает неприятности себе и окружающим. Но нет в ней настоящего зла. Нет тьмы, что необходима для принесения других в жертву. Разве что в облике животного учудит, но и то не специально, а из-за инстинктов звериных. Но даже драконом или тигром Лизетта не забывает, что муж необходим ей живым. Ежели он погибнет, то и она следом отправится. Клодильда их двоих крепко связала.